В промышленном приборостроении растет накал борьбы за внутренний рынок. Несмотря на финансовый кризис у отечественных компаний остаются шансы и окно возможностей. Но необходимо шагнуть в локализацию, через госзаказ. А для этого потребуется преодолеть ряд нормативных недоработок и воспользоваться мерами протекционизма.
Нередки обидные ситуации, когда закупочная политика крупнейших заказчиков (в том числе государственных) не согласованы с циклом разработки: когда оборудование готово, но спрос уже изменился.
Как сделать, чтобы госзаказ не просто фиксировал текущую потребность, но и обеспечивал научную связность всей производственной цепи?
Госзаказ, гарантирующий выкуп оборудования в нужный период, позволил бы уложить производство и разработку в более короткие и предсказуемые сроки (за счет формирования складских запасов, опережающего запуска в производство и в разработку того или иного вида продукции).
Наиболее наглядной для разбора является сфера производства и поставки газотурбинного оборудования для нужд энергетики. Длительные циклы вывода на рынок составляют от двух до пяти лет. Это значит, что без долгосрочного заказа российским предприятиям не выжить. Объем инвестиций, привлекаемых для создания новых перспективных двигателей, требуется весьма значительный. Это суммы в несколько миллиардов рублей. Негативно сказывается отсутствие долгосрочного спроса от операторов и заказчиков оборудования.
Валентин Савин, директор по программно-проектному управлению и развитию бизнеса ООО «ОДК Инжиниринг»:
– Без длительных инвестиционных циклов под гарантированный заказ вкладываться в создание оборудования не то что не целесообразно – это буквально невозможно.
Национальная система закупок в ее актуальной форме испытывает дефицит стратегического планирования, в моделях, которые бы видели, знали и признавали наши заказчики, и наши госрегуляторы. На которые мы могли бы опираться. Как в ракурсе конкретизации по видам оборудования (линейка газотурбинных двигателей ОДК достаточно длинная), так и в ракурсе гарантированного выкупа того или иного объема в определенные периоды с внедрением на объектах. Речь идет не только о газотурбинных двигателях, мы также занимаемся энергетическим оборудованием.
В этом контексте магистральная роль госзакупок неопровержима: это средство более плавного распределения затрат на НИОКР на долгосрочные периоды. Большая часть программ господдержки с участием внешних инвесторов держится на гарантированном заказе. Для банковской системы возвратность инвестиций выступает ведущим стимулом.
Стоимость разработки газотурбинного двигателя мощностью 40-60 МВт составляет приблизительно 20-25 млрд рублей. При условном заказе на поставку 10 единиц такого оборудования цена возрастает в разы, поскольку в нее закладываются производственные затраты.
Единственный рациональный способ сделать инвестиции в такое производство подъемными и возвратными – это научиться мыслить огромными закупочными циклами по 10-20 лет (до 2030—2050 гг), субсидируя спрос на отечественное оборудование от нескольких флагманских поставщиков. Подогревая при этом внутреннюю конкуренцию в среде производственного бизнеса за право поставки комплектующих и сырья для конечного изделия. Минэнерго и Минпромторгу придется заниматься проектированием промышленной кооперации в закрытом индустриальном контуре с искусственным прогревом конкуренции на низких переделах.
В переводе на язык жестов – это госплан с элементами рыночного ценообразования на сырье и комплектующие, нормирование затрат и потребностей основных заказчиков, жесткая система технических требований. А еще – обязательный учет амортизации поставляемого оборудования в цене контракта.
Трудоемкая экономическая работа, которой по-нормальному должны заниматься специальные экспертные научные институты. Некоторые из них уцелели в форме неликвидного советского наследства.
– Необходимы дорожные карты по закупкам энергетического оборудования до 2035 года и выше. Это позволило бы нам планировать и разрабатывать новые виды оборудования, – заключил Валентин Савин.
Михаил Асташев, заведующий Кафедрой промышленной электроники НИУ «МЭИ»:
– Сетевые и энергетические компании выступают в роли заказчиков НИОКР, мы активно участвуем в их реализации. На первый взгляд, механизм десятилетиями отработан, и все в нем стандартно. Однако в последнее время мы отмечаем снижение ресурсов для выполнения этих НИОКР.
По словам эксперта, решением мог бы стать альтернативный механизм внедрения инноваций. Это мелкосерийное производство с последующими поставкам оборудования под конкретный заказ. Для этого есть ресурсная база в виде научно-производственных центров (один из них – «Центр энергетической электроники» при НИУ «МЭИ») с полноценными опытными заводами. Такие предприятия не могут масштабироваться на крупносерийный сбыт. Однако их квалификации хватит на первичное освоение освободившихся от иностранных компаний ниш внутреннего рынка с дальнейшей передачей этого импульса индустриальному бизнесу.
Опытные производства способны исполнять различные по технологической сложности продукты: от простейших программно-аппаратных комплексов до крупноузловой сборки электротехнических шкафов, ячеек и т.п. Продукция различается по уровню сложности, стоимости, инновационности: но это оборудование, которое действительно востребовано. На него есть устойчивый спрос.
– Пример – устройство стабилизации переменного напряжения 0,4 киловольта. Дело в том, что мы, разрабатывая данное оборудование, даже ни в каком НИОКР не участвовали: оно разработано инициативно с прицелом на запросы рынка. Но, тем не менее, в этом устройстве заложено как минимум семь патентов. Уровень инновационности есть. Второй пример – устройство дистанционного контроля напряжения (контроль и передача информации о наличии напряжения на фидерах). Казалось бы, банальная задача: но нашей целью было сделать это устройство максимально дешевым, чтобы оно стоило меньше 10 тыс. рублей, чтобы его можно было внедрять повсеместно, и убрать у нас в стране так называемые «слепые подстанции». Разработка также осуществлялась под массовый спрос без НИОКРа.
В арсенале НИУ «МЭИ» есть и разработки повышенной сложности: например, такие как «Цифровой двойник энергосистемы». Устройство также содержит массу полезных РИД, но при этом также заряжено сугубо утилитарной рыночной целью: поставки в сетевые компании.
Есть множество подобных примеров для других отраслей: роботизация, транспорт. Сам факт их наличия говорит о том, что квалифицированная экспертная организация способна достаточно точно читать рынок. А значит, их компетенции и наработки обязательно нужно использовать по линии технологического суверенитета.
Разбор ситуации «с земли» от крупнейшего производителя электросетевого оборудования страны – предприятия «Электрощит Самара» (с 2022 года предприятие входит в вертикально интегрированный холдинг «Акрон»).
За 82-летнюю историю у предприятия сформирован впечатляющий послужной список. Из недавних проектов: первый стартовый комплекс космодрома «Восточный», энергоснабжение аэропорта «Толмачево», крупнейшая стройка РЖД «Восточный полигон» (вторая линия БАМа). Энергоснабжение этих объектов построено на базе оборудования, изготовленного «Электрощит Самара». Сегодня предприятие активно работает над электрификацией территорий новых регионов. Один из флагманских заказчиков предприятия – компания «Росэнергоатом», в сотрудничестве с которой создано множество объектов (в т.ч., например распределительные мощности Курской АЭС).
Дмитрий Елагин, директор Департамента региональных продаж и специальных проектов «Электрощит Самара»
– Фактически мы, как производство полного цикла, на входе имеем: металлопрокат, прокат цветных металлов, лакокрасочные материалы, смолы… А на выходе – изделия в полной заводской готовности, испытанные, с документацией. Это нам позволяет по большей части продукции достигать уровня локализации 95-98%. Есть даже позиции со стопроцентным уровнем. Поскольку мы являемся лидером рынка ЕАЭС, о вопросах технологического суверенитета и безопасности задумывались задолго до СВО. С 2018 года начали вести работу по входу наших изделий в ПП 719. Этот документ является базовым и определяющим для нас.
До июля 2025 года у предприятия было шесть позиций оборудования с реестровыми номерами, затем были внесены еще 23 позиции. Это позволило полностью закрыть номенклатурную линейку, включая готовые изделия, а также компоненты и комплектующие, которые продаются на открытом рынке как тарифная продукция.
С 1 января 2025 года вступило в силу ПП 1875, определяющее меры обеспечения национального режима в государственных и корпоративных закупках.
– Однако дьявол кроется в деталях. Так, если рассмотреть подпункт М пункта 4, то мы увидим, что преимущество при госзакупках не распространяется на закупки ряда заказчиков: например, предприятий ОПК. По факту – это практически весь «Ростех». Также из требований выпадают естественные монополии и организации, осуществляющие регулируемые виды деятельности. Под эту категорию попадают все местные региональные локальные сети и компании мелкой генерации. Перечисленные в данном пункте компании для нас, как для производителя из сектора среднего машиностроения, составляют 80% рынка сбыта. Те организации, которые не попадают под исключение, для нас, в сущности, рынка не составляют. Муниципалитеты, детские сады и дома культуры не закупают подстанции 35 киловольт. Таким образом, мы остались на позициях базовой рыночной конкуренции: факт нашего соответствия требованиям ПП 719 никаких преимуществ нам не дает. Особенно тревожно все это выглядит на фоне активного продвижения на рынке ряда иностранных конкурентов с их явными нерыночными преимуществами в виде большого финансового плеча (более дешевые кредиты и рабочая сила). Полностью поддерживаем вектор работы правительства в части импортозамещения, однако хотелось бы обратить внимание на нюансы закупок.
Автор: Андрей Троянский
Комментариев пока нет