В ноябре в Росси прошли очередные парламентские слушания «О мерах по диверсификации производства продукции гражданского назначения предприятиями ОПК». Без преувеличения, от успеха этого процесса зависит будущее Российской Федерации. Для национальной экономики «переброска» заводов в гражданский сектор – это последний шанс запрыгнуть на подножку прогресса и остаться в числе цивилизованных стран – т.е. государств, определяющих мировую повестку.
Диверсификация не делается в белых перчатках. Она требует огромных финансовых ресурсов, учета, контроля, персональной ответственности и государственной воли. Далеко не все из этого списка имеется в России на текущий момент. Хотя Правительство РФ строит грандиозные планы и даже озвучивает позитивные цифры, в отраслевом сообществе не разделяют оптимизма чиновников и сообщают о целом комплексе проблем, требующих незамедлительного решения.
Об этих давно перезревших вопросах сообщил глава Комитета Совета Федерации по экономической политике Андрей Кутепов, выделивший два фундаментальных вопроса: отсутствие доступных кредитов у предприятий, неопределенный статус прикладной науки.
По словам сенатора, на российском гражданском рынке в принципе отсутствует такое явление как долгосрочные контракты, хотя большинство предприятий ОПК указывает на необходимость именно такого инструмента диверсификации: «Они могут быть только, наверное, в экспортном сегменте, но в реальной экономике – их вообще нет», – подчеркнул Кутепов.
Пугающей тенденцией остаются огромные объемы импорта зарубежных комплектующих даже по тем позициям, где возможно использование отечественных аналогов. По данным, озвученным в Совфеде, объем закупок импортной продукции госкорпорациями сегодня составляет 78%.
– Импортную продукцию в РФ закупают в основном госкорпорации, – приоткрыл тайну Андрей Кутепов. – Хотя региональные власти избегают подобных закупок… О необходимости льготного финансирования НИОКР уже все языки сбили, однако мы не видим никакой конкретики и предложений от правительства!
У предприятий (причем не только военных) отсутствуют средства на модернизацию конвейера и освоение новых видов продукции. Но самое страшное: самой логики внедрения инноваций не существует – в РФ до сих пор не принят закон о НИОКР, не определен статус научно-исследовательских и опытно-конструкторских предприятий в экономике страны. Адаптация научных изобретений – проектирование и развитие новых отраслей остались за кадром диверсификации, хотя с этого следовало начинать.
Последним оплотом индустриальных компетенций для РФ оставались опытно-экспериментальные заводы, чудом уцелевшие при конструкторских бюро (в основном в оборонно-промышленном комплексе). При тотальных масштабах деиндустриализации эти «кузницы будущего» продолжали «ковать» полезные разработки для армии и флота даже в 90-х и в начале нулевых годов. Пусть в мелкосерийном и штучном варианте, однако с надеждой на включение большого конвейера.
К сожалению, опытные производства – это первое, что идет под снос в качестве нерентабельных активов при смене формы собственности из ФГУП в АО. В рамках вялотекущей приватизации государственных активов доли государства в военно-промышленном комплексе поглощаются крупным капиталом. При этом новая форма собственности не оставляет места прежним административным инструментам. Вместе с коммерческим поглощением госпредприятия происходит и девальвация института главных и генеральных конструкторов. Вместо главного конструктора во главе предприятия становится совет акционеров. Таким образом, уничтожается уникальная научно-индустриальная этика, десятилетиями доказавшая свою сверхпродуктивность в технологическом доминировании страны. Ликвидируется фактор персональной ответственности за наукоемкое производство или индустриальный проект. Группа эффективных менеджеров отвечает только за прибыль.
Диверсификация не сдвинется вперед без ощутимой поддержки НИР и ОКР, считают в крупнейшей корпорации оборонного комплекса «Уралвагонзавод». Заместитель генерального директора по гражданской продукции АО «Концерн Уралвагонзавод» Кирилл Томащук отмечает, что необходимо стимулирование НИОКР и инновационной продукции через освобождение от НДС на период вывода и закрепления продукции на рынке.
Сергей Муратов, член комитета Совета Федерации по обороне и безопасности:
– Если мы требуем от ОПК создания конкурентоспособной продукции, то дальше нельзя игнорировать вопросы финансирования научно-исследовательской деятельности и конструкторских работ. К сожалению, эффективность научно-исследовательских институтов сегодня оценивается по прибыли. От прибыли зависит зарплата сотрудников. Это ошибочный подход. В результате, новые исследования не ведутся, вычерпывается старый задел, созданный в советское время, и он уже фактически израсходован. Необходимо рассмотреть возможность выделения беспроцентных ссуд на создание новых НИР и ОКР. Вот чем уже вчера должен был заняться Фонд развития промышленности.
Отчего заводы живут впроголодь, но не берут из казны на инновации?
До промышленного сектора так и не дошел в полном объеме доступный государственный кредит. Программа по кредитованию предприятий под 5%, которую Фонд развития промышленности, контролируемый Минпромторгом, реализует с 2015 года, почему-то не привела к повсеместному строительству «бамов» и «днепрогэсов», и открытию новых цехов. Возможно, причина в том, в правительстве РФ периодически возникают утопические рыночные идеалы. Так, условием для льготного финансирования, является доля собственных или привлеченных инвестиций (которых у большинства предприятий нет и не предвидится). Не заявлено никаких долгосрочных целевых проектов, хотя бы по типу тех, что предлагаются в США: с четким указанием параметров продукции, которую хотело бы получить на выходе государство. Бизнес не горазд выдумывать инновации, а тем более бежать с ними к чиновникам. При этом у Фонда, конечно, есть позитивная статистика. По состоянию на ноябрь 2020 года, ФПР поддержал 109 проектов с общим инвестиционным бюджетом в 55,2 млрд рублей. Из них – 29 млрд руб. были выделены из Фонда развития промышленности. Подано порядка 84 заявок на регистрацию результатов интеллектуальной деятельности.
В 2017 году Фондом была запущена специальная программа «Конверсия» для предприятий ОПК. В первые два года она практически не пользовалась спросом, предприятия боялись ей пользоваться. Однако, после оздоровления финансовой обстановки (когда Правительство РФ выкупило долги оборонного комплекса у банкиров) интерес к программе и объем выделенных по ее алгоритмам средств вырос в разы.
Программа «Конверсия» позволяет предприятиям ОПК брать займы из ФРП от 80 до 750 млн рублей на срок до 60 месяцев. При этом, процентная ставка составляет всего 1% в первые три года и 5% на оставшийся срок. Обязательным условием является минимальный объем софинансирования – то есть, наличие собственных или любых привлеченных инвестиций в размере 20%.
Анна Бринева, заместитель директора Фонда развития промышленности:
– В случае если проект требует более масштабного финансирования, предприятия могут комбинировать наши программы и приходить одновременно как по программе «Конверсия», так и по программе «Лизинг».
Очевидно, что в условиях кризиса и тотальной экспансии зарубежных корпораций на внутренний рынок, российским промышленникам требуется нечто большее.
Глава комитета СФ по экономической политике Андрей Кутепов считает, что работа Фонда должна быть усовершенствована.
– Везде звучит только одно, что предприятия должны приходить и делать предложения. Но ведь фонд создан для того, чтобы развивать промышленность, то есть это не предприятия должны предлагать, а фонд использовать свои рычаги, – считает Кутепов. – После поручения президента можно было дойти до каждого из 1,5 тысяч предприятий и каждому предложить индивидуальную траекторию развития. Вместо этого Фондом поставлена приоритетная задача – обеспечить возвратность средств. Но хотелось бы, чтобы у вас в приоритете стояла «не возвратность средств», а насыщение производства льготными кредитами. Хотелось бы, чтобы Фонд действительно увеличивал объемы кредитования.
Также Андрей Кутепов отметил, что 5% – это слишком высокая планка для промышленных предприятий и продуктов с длинным сроком окупаемости.
Представители отраслевого сообщества, комментируя возможность кредитования из Фонда развития промышленности, отметили, что пятилетний горизонт кредитования – это катастрофически мало для промышленной продукции. В частности, в судостроительной отрасли требуются 15-20-летние сроки кредитования. Таковы объективные стоимости изделий и сроки их окупаемости.
Чтобы повысить горизонт кредитования, Минпромторг предлагает использовать механизмы льготного лизинга: когда государство докапитализирует лизинговые компании способные финансировать промышленников вдолгую по низким ставкам (2,5%-5%). По такой схеме, например, финансировался проект создания первого в России пассажирского корабля с двигателями, работающими на сжиженном природном газе. Заказчиком теплохода стоимостью 320 млн рублей выступила Государственная транспортная лизинговая компания (ГТЛК), которая в рамках программ лизинга с государственным софинансированием заказала постройку еще 13 пассажирских судов на традиционном топливе в разных регионах страны.
Озвучиваются и другие, более резкие предложения. Так, в начале 2020 года министр по основным направлениям интеграции и макроэкономике ЕАЭС Сергей Глазьев предложил расширить в 2–3 раза кредитование реального сектора экономики, сфокусировав денежную эмиссию на рефинансировании коммерческих банков под обязательства промышленных предприятий.
Достаточно трезвый мониторинг ситуации провел Промсвязьбанк, призванный стать одним из проводников государственных средств на нужды диверсификации. На текущий момент с этой целью в ПСБ зарезервировано порядка 75 млрд рублей.
При этом в Промсвязьбанке совершенно справедливо зафиксировали смысловой кризис диверсификации. ОПК в ступоре перед огромной задачей завоевания абстрактного гражданского рынка.
По данным мониторинга, который провели в ПСБ, лишь 7% предприятий рассматривает госзакупки как источник реализации своей продукции, всего лишь 8% привлекают инвестиции на рыночных условиях. При этом 83% предприятий заявляет, что нуждается в расширении мер господдержки на производимую продукцию. 72% организаций испытывает дефицит средств на инвестиции. У 55% опрошенных организаций ответственным за диверсификацию является специалист, стоящий на должности не выше уровня директора департамента.
Самым простым решением в данном случае было бы создание перечня инновационной гражданской продукции, которую будет заказывать государство в рамках выделенных национальных квот. Ориентируясь на конкретные маяки, предприятия смогут строить свою стратегию, адаптировать конвейер, проектировать продукцию – и, брать на это кредиты. Однако такого перечня не существует. И за кредитами никто не торопится.
Борис Ярышевский, руководитель департамента стратегии и проектов развития Промсвязьбанка:
– На практике, в секторе ОПК к настоящему времени не сформировано единого понимания терминологии, связанной с диверсификацией. Не закреплена нормативно методология процесса. Необходимо развивать нормативно-правовую базу и готовить специалистов в области государственных закупок, чтобы решить проблему кадрового голода для предприятий ОПК. Необходимо обучение компетенциям, связанным с выводом новой продукции на рынок, маркетингом, обеспечением сбыта, ведением клиентов. Надо четко определить источники финансирования диверсификации. Собственных средств предприятий не хватает, внешние источники заимствования очень ограничены, а раздельный учет не позволяет пользоваться оборотными средствами от гособоронзаказа. Прямая увязка военными представительствами расчета себестоимости продукции по ГОЗ и продукции гражданского назначения делает работу по диверсификации в большинстве случаев экономически нецелесообразной. Отсутствует рыночный стимул диверсификации.
Также Ярышевский подчеркивает, что организации ОПК нуждаются в научно-технической поддержке. Необходимо выделять средства на создание опережающего технологического задела, льготные формы финансирования НИР и ОКР.
Автор: Андрей Троянский
Комментариев пока нет