Ситуация, когда цифровая платформа может влиять на спрос и потребности общества, на продавцов и покупателей, уже стала реальностью, – считает начальник Правового управления ФАС России Артем Молчанов. Это влияние используется для подавления и поглощения потенциальных конкурентов.
В мире продолжается процесс накопления данных, информация становится столь же ценным ресурсом как углеводороды, инфраструктура или недвижимость. Это подтверждается статистикой крупнейших высокоразвитых экономик. По оценкам института McKinsey, в Китае до 22% увеличения ВВП к 2025 году может произойти за счет интернет-технологий.
Цифровизация на последнем витке промышленного роста незаметно привела к изменению глобального рынка и закономерностей его функционирования. Совершенно новым явлением стали сетевые эффекты цифровых платформ. Среди экспертов это явление характеризуется любопытным термином «фактор рыночной власти».
Из чего состоит «рыночная власть» и чем опасна ее концентрация?
- Интеллектуальная собственность и данные – стали новой «нефтью» современных рынков.
- Трансграничность привела к трудно контролируемому перетоку этой цифровой «нефти»: географические и политические границы больше не являются препятствием для современных рынков. Как следствие, регуляторные механизмы государства оказались бессильными против новых форм рыночной экспансии корпораций.
Существенно возросла роль электронной коммерции и электронных платежей. Объем накопленных только за 2020 год данных (в том числе персональных) колоссален, и это накопление носит взрывной характер. Пандемия коронавируса резко ускорила эти процессы. Государственные и социальные институты оказались не готовы к новым условиям жизни. Очевидным перед фактом монополизации данных оказался низкий иммунитет малого бизнеса.
Артем Молчанов, Начальник Правового управления ФАС России:
– Даже те, кто ранее никогда не пользовался электронными сервисами, сегодня доверяет свои персональные данные, информацию о геолокации, личных интересах разнообразным коммерческим структурам. Напомню, что в XIX веке именно появление рынка нефти стало причиной зарождения антимонопольного законодательства. Именно монополизация нефтяного рынка привела к появлению антитраста. А сегодня мы понимаем, что есть и другой ресурс, позволяющий концентрировать рыночную власть – объемы данных становятся ресурсом. Необходимо адекватно реагировать на этот вызов в правовом поле. При этом следует отталкиваться от Определения Конституционного Суда РФ от 29.01.2015 «О злоупотреблении доминирующим положением».
Как видим, для адаптации к новой реальности перекройка фундаментальных правовых обоснований не потребуется. Но без определенных корректировок подзаконных актов не обойтись. Большинство экспертов сходится во мнении, что антимонопольное регулирование перестало быть гибким и адаптивным перед лицом новых вызовов. Также предлагается пересмотреть устаревшие критерии оценки эффективности закупок. Так, сегодня ключевым критерием является снижение цены на торгах. Однако в реальности достигнутая дешевизна зачастую оказывается ширмой для других целей.
Алексей Иванов, директор института развития ВШЭ:
– Более низкая цена является индульгенцией для крупных монополий. Условный «Амазон» продает дешево товар, но чтобы он ни делал, антимонопольные органы не могут его тронуть, поскольку основной критерий антимонопольного регулирования – снижение цены. Аналогичным образом работают и бесплатные сервисы IТ-гигантов. После предоставления бесплатного сервиса корпорация может делать практически все что хочет для монополизации, концентрации и контроля рынка, поскольку находится вне зоны действия радаров антимонопольного законодательства. При этом происходят вредоносные по своим последствиям явления: концентрация колоссальной рыночной власти за счет сбора персональных данных, создание других альтернативных механизмов контроля рынка.
К примеру, Амазон зарабатывает в том числе и на финансовых рынках, получая бесконечный поток инвестиций, – поясняет Алексей Иванов.
Рыночная власть, накопленная цифровыми гигантами, организаторами экосистем вышла за допустимые границы. Мы находимся в пиковом уровне концентрации рыночной власти, самом большом после Великой депрессии 1920—1930 годов ХХ века, считает эксперт.
Общепринятые критерии антимонопольного регулирования нуждаются в корректировке, поскольку они оказались не адекватными современным угрозам. На поверхности представляется некое потребительское благо – то есть дешевый товар, одновременно происходит серьезная аккумуляция ресурса – экономической власти, которая впоследствии выйдет боком и потребителю и экономике в целом.
Антимонопольный пакет отложили в долгий чемодан
Отчасти именно требованием адаптации антимонопольного права к требованиям современного рынка, стремительно меняющегося под давлением цифровых платформ, объясняется и попытка ФАС России провести пятый антимонопольный пакет. Полномочия ФАС в сфере регулирования электронных рыночных технологий должны возрасти.
Пятый пакет начали разрабатывать в 2016 году. Он призван расширить действие закона «О защите конкуренции» на цифровую сферу. В частности, ввести понятие «сетевого эффекта», которое отмечает получение экономических преимуществ благодаря большому числу пользователей и данных от них. В ФАС считают, что это показывает доминирующее положение таких участников рынка. Согласно планам в Госдуму новый антимонопольный пакет должен быть внесeн на рассмотрение в сентябре 2021 года. Однако судьба этого законопроекта остается неясной. Конечно же? у него нашлись весьма влиятельные противники в лице больших IT-компаний. Так, например, руководитель отдела по корпоративным коммуникациям Mail.ru Group Сергей Лучин подверг сомнению само явление «сетевой эффект». Специалист утверждает, что соцсети и мессенджеры существуют не для того, чтобы продавать товары, и что распространять действие антимонопольного пакета на платформы без платежного функционала не корректно. Однако факт отсутствия платежного функционала вовсе не лишает возможности заниматься интернет-торговлей…
Заметим, что в процессе общественного обсуждения законопроект уже лишился некоторых острых мест: мессенджеры, соцсети и поисковые системы исключили из очередной редакции пакета. В ассоциации компаний интернет-торговли (АКИТ), в свою очередь заявляют, что это нечестно. По мнению представителей ассоциации, гораздо больше, чем маркетплейсы злоупотребляют своим положением на рынке именно поисковики и соцсети, в частности, Google, Facebook и их российские аналоги. Поисковики имеют влияние на выбор пользователем площадки для покупок, а соцсети и мессенджеры развивают свои собственные торговые каналы.
Банкирские сети вне зоны действия антимонопольных радаров
Проблема монополизации данных в целях получения сверхприбылей обсуждается во многих западных юрисдикциях. В конце 2020 года в Евросоюзе был выпущен законопроект, направленный против создания нового типа рыночной власти, нового типа субъектов рыночной экономики gatekeepers (организаторы рыночных экосистем).
Исходя из логики этого законопроекта, упоминаемые в нем «рыночные экосистемы» – есть нечто иное как квазирегуляторная рыночная власть, возникшая в современной капиталистической цифровой экономике. Это явление, против которого антимонопольные органы всех государств должны научиться работать. Для чего антитраст должен отказаться от регуляторных формальных ограничений и стереотипов, которыми он оброс по мере эволюции антимонопольного права.
Говоря о проблеме монопольных экосистем, обычно упоминают IT-корпорации. Однако и внутри продовольственных или фармацевтических гигантов также могут возникать аналогичные экономические связи. А еще строительством информационных экосистем поголовно увлекаются банковские структуры.
Об этом почему-то не принято говорить, однако концентрация рыночной власти за счет монополизации данных в руках финансовых транснациональных империй переходит все допустимые границы и наносит мировой экономике наибольший ущерб. По последствиям этот ущерб сравним с той же пандемией или с мировой войной. Более того, и «пандемия», и «война» при определенном стечении обстоятельств могли бы оказаться инструментами влияния мировых банковских экосистем. А существующий глобальный экономический кризис во многом является итогом действий крупнейших финансовых монополий. Неудивительно, что тема банковских экосистем особо не афишируется.
Автор: Андрей Троянский
Комментариев пока нет