В начале года в Евразийском экономическом союзе были утверждены правила финансирования проектов промышленной кооперации. Таким образом, у Союза впервые за 10 лет появились серьезные шансы перерасти формат нормативно-таможенной организации в нечто большее. Государства-участники должна объединять не только торговля.
До этого (в Стратегии развития ЕАЭС) промышленная кооперация называлась в качестве основополагающего инструмента. Однако программа была теоретической и не имела полноценного ресурсного обеспечения. На заседании 9 декабря в Бишкеке Высший Евразийский экономический совет договорился о цифрах и способах поддержки совместного производства. Финансирование будет выделяться на субсидирование процентных ставок по кредитам и займам, выданным на реализацию кооперационных проектов. Механизм рассчитан на пять лет с возможностью пролонгации. Он позволит предприятиям стран Союза работать над совместными проектами в сфере машиностроения, энергетики, логистики. В кооперационные цепочки предполагается включать наукоемкий бизнес.
Согласно предварительным расчетам будет сформирован фонд в размере около 20 млн долларов США в год. Это позволит ежегодно поддерживать проекты на сумму около 16-17 млрд российских рублей.
Из чего взялась именно такая сумма? Из средств антидемпинговых и специальных пошлин в рамках союза, которые в общей сложности составляют около 19% годовых сборов. По оценке председателя Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) Михаила Мясниковича, из них набегает как раз $190–230 млн в год, которые можно разверстать на $20 млн пакеты промышленного взаимодействия, зашив эти деньги в субсидированные ставки по кредитам.
Утверждены и критерии отбора проектов. Их немного, но они важные: а) это участие трех и более сторон в проекте; б) формирование добавленной стоимости на всех этапах кооперационной цепочки; в) финансовая эффективность и устойчивость проекта (его просчитываемая рентабельность). Последний критерий предполагает наличие гарантированных рынков сбыта, прогнозируемого роста объемов взаимной торговли.
Сама идея при этом весьма заманчивая: участники кооперационной цепочки смогут субсидировать процентную ставку по кредитам под совместные проекты в размере 100% ключевой ставки или иного аналогичного показателя, который применяется в государстве – члене союза, выбранном заявителем. Планируемый бюджет программы на пятилетний период составляет примерно 6,4 млрд рублей.
Правовые препятствия
Реализация механизма потребует нормативных доработок. Для этого совместным решением президентов стран Союза будут внесены изменения в Договор о ЕАЭС. Идея, одобренная в Бишкеке, а затем в Ереване, премьер-министрами стран ЕАЭС, потребует расширения полномочий Евразийской экономической комиссии (ЕЭК)
Теперь о грустном. Ожидается, что новый формат финансирования стартует только в начале 2024 года. Увы, многолетний опыт показывает, что евразийские программы буквально вязнут в бюрократическом болоте. На согласование даже самых простых и перезревших инициатив уходят годы. За примерами далеко ходить не надо: взаимное признание электронных подписей, единые правила маркировки товаров, единый (релевантный) реестр промышленной продукции… Это при том, что есть и более серьезные вопросы, требующие огромных нормотворческих усилий – к примеру, строительство совместной антимонопольной системы для борьбы с трансграничными картелями.
Помимо банальных естественных мотивов – заработать на общем рынке сбыта, идея промышленной кооперации содержит дополнительные стимулы для участников. В условиях санкционного давления – это удобный сценарий локализации технологий и комплектующих, поставляемых по серому импорту. Все, что попадает под международные запреты, может ввозиться на совместные промышленные сборки. При этом, кооперационный конвейер будет работать в нейтральной евразийской юрисдикции. На тех же условиях в пространстве ЕАЭС может быть организован и реверсивный инжиниринг (промышленное копирование импортных комплектующих и деталей машин), их дальнейшая доработка и сертификация под стандарты ЕАЭС. Крайне актуальная и востребованная тема, которую следовало начать исполнять еще вчера, а не откладывать до 2024 года. Торгово-промышленная среда Евразийского союза уникальна в своем роде: ее можно сравнить с пространством распределенного реестра в блокчейне. Только ЕАЭС может обеспечить блокчейн для промышленности. А вместо распределенного реестра будет распределенная промышленная кооперация. Применять санкции против такой системы и контролировать происходящие в ней процессы извне – гораздо сложнее.
Промкооперация – дело управляемое
Важно понимать, что кооперация не появится сама по себе. Самым адекватным способом ее запуска был бы подход «от потребности». Нужен перечень перспективной продукции, которая была бы обеспечена реальным спросом со стороны населения стран ЕАЭС, считает Артак Камалян, член Коллегии (министр) по промышленности и агропромышленному комплексу Евразийской экономической комиссии.
Уже есть и первая конкретика по таким востребованным продуктам. В прошлом году Совет ЕЭК одобрил меры по развитию кооперационного сотрудничества стран ЕАЭС в электромобилестроении. Был запущен пилотный проект промышленной кооперации «Евразийский электробус». Кооперационная цепочка позволит изготавливать в ЕАЭС комплектующие для электротехники. Работа пошла: ЕЭК подготовила соответствующую Рекомендацию, в которой закреплены сформированные Перечни критических комплектующих и организаций, обладающих необходимым производственным потенциалом.
«В первую очередь необходимо развивать компетенции в электробусостроении, поскольку такая продукция уже выпускается в большинстве стран Евразийского экономического союза и спрос на нее стимулируется в основном за счет государственных закупок, – отметил министр ЕЭК Артак Камалян. – В дальнейшем работа по этому направлению будет продолжена, но основной акцент планируется сделать на формировании потенциальных кооперационных проектов с проработкой возможности субсидирования процентных ставок по кредитам за счет средств Комиссии». В ходе проработки этого вопроса поступили предложения Беларуси о рассмотрении опыта государств-членов по строительству зарядных комплексов, в том числе по зарядным устройствам для зарядки электробусов, электрогрузовиков и электромобилей.
Также А. Камалян рассказал о нефинансовых мерах стимулирования развития промкооперации. В частности, предлагается рассмотреть возможность на союзном уровне закрепить норму по стимулированию использования товаров, изготовленных в государствах ЕАЭС, с закреплением приоритета евразийских товаров перед импортными.
Между прочим в ЕАЭС существует даже специальный орган, призванный заниматься этой работой: «Комиссия по кооперации и импортозамещению в приоритетных и высокотехнологичных отраслях промышленности в ЕАЭС».
Недавно Торгово-промышленная палата РФ предложила создать проектный офис для развития промышленной кооперации в ЕАЭС.
Нужное дело, за которое надо было браться еще вчера. Это хороший способ отказаться от фобий прежней либерально-рыночной модели, которая запрещала использование любых планово-административных методов или механизмов, которые хоть немного на них похожи. Реальный опыт всех сильных экономик доказывает обратное. По-хорошему, научные организации, промышленный бизнес и банковские структуры следует «брать за руку» и приводить в готовые сценарии с гарантированным спросом и нормированием затрат. Но это подразумевает персональную ответственность за результат и требует настоящей не фиктивной работы.
Любопытно, что идея живет и за пределами ЕАЭС. Аналогичный проектный офис промышленной кооперации в сентябре 2022 года договорились создать Казахстан и Узбекистан. Было подписано межправительственное соглашение о создании «Международного центра промышленной кооперации» (МЦПК) и регламент регулирования его деятельности.
Распределенные инвестиции
ЕЭК предложила возможные механизмы снижения стоимости финансирования для кооперационных проектов за счет более активного задействования Евразийского Банка Развития (ЕАБР) в этом процессе, а также за счет смешанного привлечения средств других банков и фондов. Контрагентами могут выступать ФРП, ВЭБ, а также другие финансовые институты.
Также целесообразно донастроить процедуры взаимодействия Комиссии и ЕАБР. Коррекции требуют транспарентность работы ЕАБР и критерии отбора проектов. В настоящее время критерии имеют обобщенный характер, без четкой оценочной (в том числе по финансовым параметрам) составляющей, в связи с чем не могут гарантировать перспективность кооперационных проектов и привлекательность условий заимствования.
Кроме того, сейчас недостаточно активно используются возможности Евразийского фонда стабилизации и развития (ЕФСР), практика работы которого показала, что фонд иногда использует возможности инвестиционного кредитования для финансирования проектов промышленной кооперации.
Автор: Артур Королев
Комментариев пока нет