Идея включения небольших коммерческих предприятий в процессы промышленного развития страны выглядит не бессмысленно, особенно если принять во внимание опыт успешных азиатских экономик (Япония, КНР, Сингапур).
Малому бизнесу не под силу освоить сложные технологические процессы, требующие огромной концентрации ресурсов, кадров, средств и научных усилий. Ожидать, что коммерческий сектор освоит, например, современные методы литья в дизельном двигателестроении, конечно, не стоит. Они требуют даже не многомиллионных, а многомиллиардных инвестиций. А вот передать небольшим компаниям производство второстепенных деталей, включив их в длинные индустриальные цепочки, – это вполне правомерная идея, со своими плюсами и эффективной практикой.
Отметим, что в России идея привлечения малого и среднего бизнеса в индустриальный сегмент уже озвучивалась на государственном уровне. Несколько лет назад с таким замыслом выходил Союз машиностроителей России: он был изложен в «Концепции формирования Государственной комплексной программы развития машиностроения до 2020 года. Однако тогдашнему правительству РФ некогда было заниматься «мелочами». Исполнительная власть была поглощена наполеоновскими планами по завоеванию внешних рынков, а вся промышленная политика сводилась к посылу: «зачем делать свое, когда можно купить за рубежом». Итоги этой «стратегии» хорошо известны. При исключительно удачной геополитической конъюнктуре: с энергоголодом и высокими ценами на нефть Российская Федерация умудрилась уступить свой внутренний рынок иностранным корпорациям, утратив системообразующие компетенции по уязвимым отраслям. К иностранной компонентной базе теперь намертво привязаны не только энергетика, но и гособоронзаказ!
Изменившаяся действительность привела на ключевые должности в руководстве страны людей с практико-ориентированными взглядами на мир. Законодательство обернулось лицом к российской промышленности, вернее, к тому, что от нее осталось в оборонном комплексе.
Оборонные предприятия решено включить в процесс производства инновационных продуктов гражданского назначения и загрузить государственными заказами. Принят революционный закон о национальных квотах в закупках, которые обеспечат гарантированный сбыт такой продукции. При этом серьезным препятствием для предприятий ОПК является адаптация к коммерческим условиям работы, тонкости конкурентных процедур, сервисное обслуживание и многие другие факторы, с которыми оборонка никогда не сталкивалась прежде… На внутреннем рынке продукции ОПК придется конкурировать с аналогами крупнейших зарубежных корпораций.
Корпоративный принцип – с вилами против транснациональных поставщиков?
Слово «корпораций» в данном случае является ключевым. За каждой условной деталью или прибором зарубежного производства стоит целая система факторов, из которых складывается конкурентное преимущество, условно говоря, «валентность» продукта.
Прежде чем бросаться в борьбу за внутренний рынок, имеет смысл проанализировать – из чего собирается это преимущество, как оно устроено.
В глобальных условиях конкуренция на инновационном «этаже» означает борьбу за вывод на рынок полностью готовых продуктов. Сразу подчеркнем, что вывод продукта на рынок – не является самоцелью. Стратегической задачей для транснациональных корпораций является непрерывный поиск и выкачивание из периферийных экономических зон передовых технологий. Важно, что реализация любых инновационных проектов строится на условиях разделения рисков между участниками с активным использованием системы аутсорсинга. Главный интегратор проекта занимается только сборкой, логистикой и продажами, а все остальное передается игрокам малого и среднего калибра. Это уравнение с несколькими переменными, в котором роль переменных играет малый и средний бизнес.
Таким образом, практически за каждым иностранным станком, автокомплектом, композитом, двигателем или электронным элементом, поставляемым в Российскую Федерацию, стоит многопрофильная, сбалансированная и гибкая система, обладающая запасом прочности (и политическим лобби внутри самой РФ). Это позволяет не только барражировать на периферийных рынках сбыта в зависимости от курса национальных валют или других внешних условий, но и играть в сервисные стратегии, строить линейки продуктов, создавать маркетинговые сюжеты.
Себестоимость на аутсорсинге
Чтобы конкурировать с такими системами по качеству, а главное – по себестоимости продукта нужны не менее разветвленные и гибкие механизмы внутреннего аутсорсинга. Так, двигатель, состоящий из нескольких тысяч деталей, могло бы делать от А до Я не одно оборонное предприятие. Не все эти детали отливаются, и не все они требуют точной прецизионной обработки на дорогостоящем оборудовании. Заказ на изготовление таких «простых» деталей можно передать малому и среднему бизнесу, сохранив при этом даже возможность выбора более качественного варианта из продукции нескольких конкурирующих фирм.
Примером тут могут быть азиатские машиностроительные концерны. К примеру «Тойота», у которой нет складов в общепринятом понимании, поскольку детали непрерывным потоком поставляют на конвейер предприятия малого и среднего бизнеса. Корпорация выставляет на заказ элементы, необходимые для сборки, и за них борются мелкие промышленные кузницы.
Российские производственные цепочки устроены по-другому. Особенно, если речь идет о предприятиях оборонного комплекса. Это системы замкнутого цикла – от переработки сырья до выпуска готового продукта с большим количеством смежных производств. В отечественном ОПК производственная цепочка может быть очень длиной. Поэтому и на выпуск нового гражданского изделия переходить нужно будет всей цепочке. Причем учитывая, что чем ниже по ней, тем меньше доходов за изготавливаемый узел при очень высокой себестоимости продукта за счет более сложного оборудования и более «дорогих» специалистов.
Оборудование для выпуска оборонной продукции теоретически можно использовать и для выпуска ПОН (продукции общехозяйственного назначения). Но лишь теоретически. Пример из жизни: в рамках гособоронзаказа ряд деталей обрабатывается на карусельном станке. Помимо токарной обработки, делается очень много отверстий и пазов. Для этого приобреталось отдельное дорогостоящее оборудование. Подобрать гражданское изделие с подобными уникальными параметрами едва ли возможно. Следовательно, при производстве гражданского оборудования на этом станке ряд функций просто не будет задействован. А это затраты и простой оборудования.
На этом станке трудится рабочий с самым высоким разрядом, аттестованный на выполнение особо ответственных задач. Рабочего холят и лелеют, каждое утро главный инженер спрашивает, как он спал. Зарплату рабочий получает соответствующую. Гораздо выше той, которую нужно платить рабочему при выпуске гражданской продукции. Ведь у продукции общехозяйственного назначения и материалы похуже, и требования к качеству попроще. Получается, что содержать такого рабочего для выпуска ПОН экономически нецелесообразно. Также для выпуска ПОН экономически нецелесообразно содержать на высоких зарплатах «прочнистов», «надежников», всевозможные испытательные лаборатории. Большинство высокооплачиваемых и квалифицированных специалистов, выполняющих узкие функции при выпуске продукции гособоронзаказа, не нужны при выпуске ПОН. Затраты на этих служащих делают экономически нецелесообразным выпуск продукции. Она будет стоить в разы дороже азиатских аналогов.
Даже если удастся разделить по зарплате специалистов и рабочих, выпускающих разные виды продукции, то прочие накладные расходы никуда не денутся. Содержание строений, налоги за них, амортизация оборудования и прочие факторы обойти не удастся.
Сами военные инженеры о прямом переносе производственных цепочек на гражданку говорят, что это как микроскопом гвозди забивать. Поэтому просто расширить ассортимент выпускаемой продукции, включив туда товары народного потребления, а тем более рассчитывать, что оборонное предприятие самостоятельно совершит такое самоубийство – это утопия.
Промышленная политика и тотальный контроль
Нужна промышленная политика, которая позволит, не разрушая и не разрывая уже сложившиеся промышленные цепочки оборонзаказа, «вплетать» в них параллельные и даже перпендикулярные цепочки с коммерческими фрагментами.
Единственный выход – с нуля проектировать новые инновационные индустрии – новые отрасли промышленности и новые предприятия-смежники под конкретные цели, поставленные государством. Придется создавать сложную инновационную продукцию с заранее известными параметрами, комбинируя в ней усилия разных оборонных концернов, активно встраивая в производственные цепочки малый и средний бизнес, но не где попало, а именно на тех позициях, где существуют проблемы с завышенной себестоимостью продукта.
Никаких наивных фантазий о том, что рынок сам что-либо отрегулирует. Государство должно назвать, назначить (!) продукты с конкретными параметрами и цены, по которым оно их будет закупать. Скажем, станки, двигатели, беспилотники для гражданских нужд, малая авиация, робототехника, новые продукты приборостроения, востребованные в самых разных целях. Под их изготовление придется создавать новые смежные предприятия с элементами аутсорсинга.
Кооперация крупных предприятий с малым бизнесом возможна:
– либо в качестве самостоятельных хозяйствующих субъектов на основе контрактов;
– либо в качестве инфраструктурных объектов на основе управленческой иерархии.
Открытым остается вопрос о НИОКР в этих новых производственных цепочках. Обеспечить рентабельность научного компонента оборонных предприятий в условиях гражданского перехода очень сложно. Опытно-конструкторские работы и фундаментальные исследования жизнеспособны только под крылом государства. Одним из вариантов является прямое субсидирование и поддержка НИОКР со стороны государства, полное освобождение от налогов. Такие предложения давно звучат со стороны отраслевого сообщества.
Автор: Андрей Троянский
Комментариев пока нет