Ровно 100 лет назад был представлен план ГОЭЛРО всеобщей электрификации страны для быстрого экономического роста. Многие не верили в его исполнимость. Однако проект состоялся и обеспечил России технологический прорыв в XX век, став мотором промышленного развития и фундаментом победы в Великой Отечественной войне. Если смотреть на сегодняшнюю РФ, то по масштабу и перспективам всеобщая цифровизация экономики России сопоставима со всеобщей электрификацией. Но если в случае с ГОЭЛРО идея выглядела как внятный план с четкими целями и критериями эффективности, то о российской цифровизации этого не скажешь. До плана ей пока очень далеко. А бюджетные деньги уже выделены и весьма немалые.
Будет ли Минцифры обслуживать цифровую трансформацию российских предприятий в качестве инженерного центра цифровизации? На чьем программном обеспечении она будет проводиться? Как будут контролироваться государственные инвестиции, вложенные в цифру? Есть ли критерии эффективности этих инвестиций? На эти вопросы пока нет исчерпывающих ответов. Зато уже зарезервированы деньги и установлены льготы для потенциальных участников процесса.
Российскому софту обещают золотые горы
В июне состоялось совещание у Президента РФ, посвященное данному вопросу, где было принято решение о введении беспрецедентных налоговых послаблений для российских IТ-компаний. Оперативно был принят закон, который позволит уже с 2021 года перейти на новый налоговый режим, стимулирующий развитие отрасли.
По мнению специалистов, новое налоговое законодательство в области IТ по привлекательности позволит вывести РФ в один ряд с Ирландией, Кипром и другими странами, в которых традиционно локализуется бизнес, связанный с информационными технологиями.
С нового года для IТ-компаний снижается ставка налога на прибыль: с 20% до 3%, страховые взносы на фонд оплаты труда, которые и без того считались льготными (14%) составят всего 7,6% против 30% по всей экономике. Для отрасли это принципиально важно, поскольку, порядка 90% затрат здесь обычно составляют затраты на зарплаты.
В финансовом блоке правительства айтишников хотели лишить льгот по уплате НДС на лицензионные продукты, однако государство сохранило нулевую ставку для отечественных IТ-продуктов, которые включены в реестр российского программного обеспечения. Импортные продукты будут облагаться НДС. Чтобы воспользоваться указанными мерами поддержки, компания должна быть аккредитована в качестве отечественного резидента.
Бизнес уже отреагировал на поддержку государства. Об этом косвенно свидетельствуют данные статистики: в несколько раз увеличилось количество заявок на госаккредитацию. В четыре раза увеличилось число заявок на включение продуктов в реестр отечественного ПО. Министерство цифрового развития получает до 100 таких заявок в день. Зарубежные партнеры выражают беспокойство в связи с указанными мерами, что отчасти подтверждает правильность выбранного курса на импортозамещение в IT.
С деньгами в чемодане, без царя в голове
Беда лишь в том, что российская цифровизация не привязана к реальным экономическим сверхзадачам. Она существует абстрактно, как вещь в себе. В условиях адекватной государственной логики следовало бы сначала описывать конкретные цели и конкретные ожидания от цифровизации в отдельно взятой отрасли, а затем вкладывать деньги. Например, цель – к 2025 году оцифровать все воздушное пространство РФ, в том числе и для беспилотной авиации. Такая задача подразумевает необходимость заранее определить критерии эффективности. Что и в каких масштабах должно появиться, чтобы российское небо стало единой подконтрольной многослойной системой. Под эту цель запускается целая национальная отрасль приборостроения. В то время как одни десятки российских предприятий занимаются разнообразным производством датчиков и контроллеров, другие десятки отечественных компаний получают заказы на программное обеспечение. Аналогичные задачи – сделать системы «умными», то есть насквозь обустроенными датчиками, сенсорами, контроллерами, технологиями удаленного доступа и искусственного интеллекта – стоят и в других отраслях экономики. От безопасности до промышленных процессов.
Загвоздка в том, что каждый конкретный случай подразумевает наличие плана действий с параметрами, которых следует достигнуть и шагами, которые нужно предпринять. А вот запроектировать эти параметры, просчитать эти шаги не может никто кроме государства. Создание новых индустрий не входит в компетенцию бизнеса.
Юрий Крупнов, член совета ТПП РФ по промышленному развитию и конкурентоспособности экономики России:
– Проблема в том, что у нас цифровизацию воспринимают как что-то такое виртуально-платоническое, в лучшем случае, компьютерно-программное, безо всякого материального воплощения. «Нажми на кнопку – и получишь результат», все само собой сделается. Однако даже самые что ни на есть цифровые технологии базируются на чипах и приборах, сверхтонком и сверхточном софистицированном специальном технологическом оборудовании и станках, а это уже сугубо материальное производство. Другими словами, цифровизация должна в обязательном порядке материализовываться в эксклюзивных изделиях. Не случайно, в советский период сферу приборостроения называли «точное машиностроение». Такая приборная материализация не возникает на пустом месте, без современной прикладной науки и системы подготовки кадров, без создания по сути новой индустрии с нуля. Собственно, все это и входит в понятие умной реиндустриализации.
Поскольку в Правительстве РФ отсутствует орган, отвечающий за стратегическое планирование в экономике, определиться с параметрами цифровизации предложили самим «утопающим». Госкомпании сами должны придумать «как» и «зачем».
С этой целью объявлен старт проекта под названием «Цифровая трансформация госкомпаний».
По разным оценкам госкомпании составляют до 70% экономики страны. На первом этапе госкомпании, доля государства в уставном капитале которых составляет более 50%, должны разработать и утвердить стратегии цифровой трансформации на основе отечественных решений. Члены советов директоров должны принять соответствующие директивы, выделить средства и назначить ответственных за цифровую трансформацию до нового года, сообщают в Министерстве цифрового развития РФ. Для этого ведомством были разработаны методические рекомендации.
Тем не менее, данные опросной аналитики не внушают оптимизма. Только треть опрошенных компаний всерьез занимается процессами цифровой трансформации, осознано, осмысленно работают в этом направлении, имеют план действий.
Методические рекомендации по цифровой трансформации компаний оттачивались Правительством РФ на примере крупнейших госкомпаний: РЖД, Почты России, Газпромнефти, Ростелекома, Алросы….
Запущена программа льготного кредитования цифровой трансформации: отобрано 14 банков, участвующих в процессе. Предприятия-производители отечественной микроэлектроники могут получить кредит до 10 млрд рублей по льготной ставке от 1% – до 5% на цифровую трансформацию производства. Срок субсидирования – до конца 2024 года.
Применяются и точечные меры грантовой поддержки для разработчиков российского ПО и для тех, кто внедряет отечественное ПО. Грантами такого рода занимаются три фонда развития: «Фонд содействия инновациям», «Сколково» и «Российский фонд развития информационных технологий». Участие в грантах требует элемента софинансирования с использованием 20% собственных средств компании.
Максим Паршин, заместитель министра цифрового развития РФ:
– В сферу господдержки входят как стартапы (до 20 млн рублей), так и зрелые разработки (до 300 млн рублей). Еще одна форма поддержки касается случаев «Первого коммерческого внедрения» отечественного продукта – помогает преодолеть барьер вхождения на рынок. К примеру, если у разработчика существует достойное решение, но он его ни разу не внедрил на практике. Как правило, всем заказчикам нужен инструмент, которые где-либо уже применяется и работает. Субсидируя расходы на внедрение, государство помогает преодолеть этот рубеж. Заявки в указанные программы можно будет подать с нового года.
Министерством цифрового развития утвержден перечень из 16 приоритетов – его составляют те классы продуктов, которые должны появиться на рынке:
1) Системы ВКС-связи; 2) системы виртуализации; 3) средства обеспечения информационной безопасности и защиты данных; 4) системы управления продуктами, исследованиями, разработкой, проектированием и внедрением в части CAD, CAM, CAE, ЕDA, PLM; 5)системы управления процессами организаций; 6) системы планирования ресурсов предприятия ERP; 7) системы управления взаимоотношениями с клиентами (CRM); 8) системы сбора, хранения, обработки, модифицирования и визуализации массивов данных в части системы бизнес-аналитики ETL, EOW, OLAP, Data managing; 9) сервисное коммуникационное ПО; 10) офисные приложения; 11) операционные системы и средства виртуализации сервисов; 12) системы распознавания (искусственный интеллект); 13) платформы для онлайн-образования; 14) роботизированные компоненты и системы управления роботизированным оборудованием; 15) платформы для онлайн-здравоохранения; 16) системы управления контентом, коммуникационные и специальные сервисы.
Автор: Андрей Троянский
Комментариев пока нет