Развитие инноваций в современной России – это вотчина госкорпораций и институтов развития (то есть квазибанковских инвестиционных структур, призванных снабжать деньгами абстрактный научно-технический прогресс). При этом, в стране до сих пор не принят закон о НИОКР, лежащий под сукном с начала 2010-х годов. Также в РФ нет стандартизации – как единой, осмысленной политики промышленного развития. Вместо этого существует несколько сценариев оцифровки промышленности, к сожалению, несогласованных друг с другом.
Магистральный сценарий активно продвигает Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП). Предлагается строительство цифровой хозяйственно-экономической системы под названием «Промышленность РФ 4.0». Это калька с аналогичного германского проекта «Индустрия 4.0». Фундаментом предлагаемой системы, по аналогии с Германией и США, должны стать так называемые smart-стандарты или «умные стандарты». Через умные стандарты можно строить «системы управления требованиями», сообщают авторы идеи. Требования, заложенные в умных цифровых стандартах, могут быть заранее классифицированы, привязаны к конкретным стадиям жизненного цикла продукции, компонентам оборудования. А дальше нас ждет переход в промышленность будущего с настоящим цифровым моделированием и проектированием процессов, визуализацией, роботизацией, интернетом вещей, использованием цифровых двойников на производстве… Все это прекрасно и очень здорово. И за этим действительно будущее! Но, увы, у авторов идеи нет ответа на самые главные вопросы.
- Кому это выгодно? (То есть кто будет управлять системой требований? И с какой целью?) 2. Сколько лет уйдет на умную стандартизацию в России? 3. Кто конкретно отвечает за успех перехода к умным стандартам?
Сейчас из предлагаемой модели ясно лишь то – что она позволит сделать российскую промышленность фрагментом общемирового промышленного рынка – в переводе на русский, позволит обмениваться требованиями к изделиям и производственным процессам на одном машиночитаемом языке. Однако, это сомнительное достижения, если принять во внимание особенности глобализма, связанные с технологической колонизацией отстающей периферии. Разговор на языке общих стандартов, без ярко выраженных государственных интересов в сфере защиты технологического суверенитета может только усугубить и навсегда закрепить положение России в качестве научного и кадрового донора, которым она является на данный момент.
- Будут ли умные стандарты обязательными для всех российских предприятий или только для тех, кто признает приоритет таких стандартов?
Ясно, что идеологи «Промышленности 4.0» склоняются ко второму сценарию. В таком случае речь идет не о промышленной политике – а об ее имитации. Стандартизация – это прежде всего средство управления экономикой (через стандарты можно выставлять национальные требования к качеству изделий, к наукоемкости национального конвейера). Однако добровольно отказываясь от полноценного применения этого инструмента, т.е. уклоняясь от обязательной (даже под угрозой уголовного наказания) стандартизации – РФ получит бесформенный рынок стандартов, удобный для иностранных партнеров, которым можно манипулировать в угоду транснациональному и местному капиталу. Но самое главное, будет утеряна ключевая функция стандартизации – подгонять инновационную активность промсектора.
Здесь самая уязвимая часть национальной экономики: обладая еще достаточно развитыми осколками фундаментальной науки и платформой экспериментальных производств, уцелевшей в оборонно-промышленном секторе, Россия не может применить научный потенциал на практике.
Применить науку
О глубине научного кризиса российской экономики говорит безжалостная статистика.
Количество технологических стартапов по странам (на 1 млн городского населения).
- Израиль – 214
- Сингапур – 176
- США – 160
- Россия – 6
Ситуация выглядит парадоксально, учитывая тот факт, что в РФ огромное количество изобретений, носящих мировую новизну.
Российские институты и вузы продолжают генерировать огромное число изобретений, однако эти разработки либо остаются невостребованными, либо становятся легкой (т.е. бесплатной добычей иностранных венчурных фондов). У отдельных изобретателей банально не хватает средств на патентование и защиту, у научных организаций не хватает компетенций, которые позволяли бы решить вопросы с коммерциализацией изобретений.
Требуется совершенствование механизмов инновационного развития российских госкорпораций, создание внутри них специализированных экономических структур, которые бы занимались венчурным финансированием стартапов. Повлиять на этот процесс в добровольно-принудительном порядке через политику льгот и стимулов могло бы государство.
Деньги научного старта
Финансовый дефицит на ранних стадиях развития проекта – это проблема номер один для российских стартапов. Особенно важно, чтобы финансирование, в т.ч. для самых маленьких стартапов стало доступным на ранней стадии, когда у компании еще нет выручки. Пока проект не сформирован, доказать его перспективность изобретателю очень трудно. Система доказательств требует значительных затрат. Остро востребованы льготные кредиты и ссуды для технологических предпринимателей, развитая грантовая политика. Всероссийское общество изобретателей и рационализаторов (ВОИР) выступает с предложением ввести «Инновационный ваучер».
Крупные компании не всегда могут отследить перспективные разработки. Нужно строить цифровые платформы и сервисы, аккумулирующие изобретения для разных отраслей. Такой работой в последнее время стал активно заниматься Роспатент. Есть надежда, что благодаря усилиям ведомства в стране будет построена прозрачная и работоспособная система оборота прав на объекты интеллектуальной собственности.
Нельзя не заметить, что государство пытается довести финансовые средства до НИОКР. Так, для стартапов предусмотрен механизм кредитования по льготной ставке.
Однако на практике добиться получения финансирования невозможно. Коммерческие банки безапелляционно саботируют использование льготных инструментов. Чтобы зайти на рынок с перспективным продуктом российские разработчики вынуждены обращаться в зарубежные инвестиционные фонды. Даже имея максимально детализированный проект, проверенный в условиях реальной экономики, невозможно привлечь деньги. Это губит большую часть российских стартапов в зародыше.
Второе препятствие – отсутствие адекватного нормирования под новые прорывные технологии. У компании есть передовые продукты, но она не может их внедрить из-за того, что законодательство не готово. От момента инициирования изменений в нормативную базу (*например в строительные ГОСТы) до решения вопроса в пользу разработчика может пройти порядка 5 лет.
В нормативном поле союзниками инновационных компаний являются государственные фонды: Фонд развития промышленности (ФРП), Агентство стратегических инициатив, Корпорация МСП. Свои программы грантовой и микрогрантовой поддержки есть у Фонда «Сколково», у Фонда содействия развитию инноваций (есть программа «Старт», нацеленная на НИОКР). Стопроцентные гарантии по кредитам для инновационных компаний предоставляет «Корпорация МСП». В некоторых регионах ведется дружественная промышленная политика по отношению к небольшим компаниям-разработчикам. Так, в столице работает Московский инновационный кластер, на поддержку инноваций направлена также работа региональных Научно-образовательных центров (НОЦ).
Достаточно перспективная мера поддержки инновационных продуктов – это введение для них экспериментально-правовых режимов. Распространение этой практики во всех регионах могло бы помочь компаниям быстрее выходить на местные рынки, выпускать продукт, не останавливаясь в прогрессе.
Как видим, институтов поддержки инновационной деятельности в РФ хватает. Однако для запуска технологической революции одного разнообразия юридических форм недостаточно. В научном развитии не задействованы самые главные игроки – госкомпании, корпорации, естественные монополии.
В качестве одного из решений проблемы Всероссийское общество изобретателей и рационализаторов (ВОИР) предлагает введение налоговых льгот на прибыль корпораций, инвестирующих в НИОКР. Это могло бы стать стимулом для субъектов со значительной налоговой базой осуществлять инвестиции в ранние технологические компании.
Инновациям необходим гарантированный спрос
Чтобы инвестиции в проект на ранней стадии стали реальными – требуется его авторитетная и качественная экспертиза. В США и Британии действуют крупные стартап-агрегаторы, обладающие собственными системами аналитики и глубокой оценки инновационных проектов. Для разработчиков прохождение в базу такого акселератора уже само по себе становится знаком качества. Инвесторы понимают, что все элементы развития проекта проработаны, все компетенции на месте – следовательно, можно вкладывать средства без риска. Появление подобных акселераторов в России – также один из возможных сценариев научного перехода. Задатки превращения в такой акселератор есть у «Фабрики проектных инициатив» (проект ВЭБа.).
Характерно, что акселераторы занимаются не просто собиранием идей, а их встраиванием в экономические процессы крупных компаний. Мировым трендом является создание краудсорсинговых инновационных платформ. NineSigna (США), INNOSENTIVE (США), ideaCONNECTION (Канада). Их основными пользователями являются крупные транснациональные корпорации.
В России предпринимаются попытки сформировать аналогичные венчурные агентства, однако их основной проблемой является формирование баз данных инновационных проектов без продвижения и связей с потенциальными потребителями продуктов, разный уровень технологической готовности проектов (т.е. отсутствие их адекватной экспертизы). Российские госкорпорации (т.е. главные потенциальные потребители стартапов) к этим инновационным библиотекам, к сожалению, не имеют отношения. Коммерциализация технологий в 90% случаев осуществляется в только в модели от рыночной задачи, а не наоборот.
Как вариант, «наукоемкий спрос» госкорпораций и госкомпаний в России необходимо сделать публичным, чтобы дать возможность прийти на него как можно большему числу разработчиков.
От научного донорства к технологической выгоде
В Российской Федерации катастрофически недоразвита инфраструктура поддержки изобретательской деятельности. Необходимо создание патентного фонда, который бы накапливал и управлял пакетами патентов российских авторов, возможно с выходом на внешние рынки и выплачивал бы часть доходов авторам изобретений.
В других странах такие структуры управления патентными правами имеются. Они финансируются либо напрямую из государственной казны, либо за счет частных корпораций. При этом их финансовые обороты достигают миллиардов долларов. Коммерциализация интеллектуальной собственности через специально созданные структуры – это дело любой уважающей себя технологически независимой державы.
В РФ, к сожалению, не существует ничего подобного даже в зачаточном состоянии. В СССР эти функции были сосредоточены в руках специальной организации «Лицензинторг». Организация занималась скупкой и продажей технологий на внешних рынках. Только на экспорте технологий и ноу-хау советских изобретателей страна зарабатывала до 1 млрд долларов ежегодного. Сейчас эта структура остается в ведении Росимущества в состоянии перманентной ликвидации – по факту не существует. В советское время она имела более 140 представительств за рубежом, которые помогали с выводом технологий на западные и восточные рынки, а также с получением валютной выручки.
Автор: Андрей Троянский
Комментариев пока нет